Дети войны - Кулинич Зоя Павловна. Материал основан на семейном 

 

архиве и воспоминаниях Кулинич Зои Павловны. В рамках месячника обронно-массовой и военно-патриотической работы «Мы -наследники Победы, славу Родины храним!» в нашей школе реализуетсянесколько социальных проектов. И одним из них стал проект «Дети войны».Сегодня хотелось бы рассказать о Кулинич Зое Павловне, учителе химии МБОУСОШ №62 с 15.06.1962 по 

 

2009 год. Кулинич Зоя Павловна родилась 28.06.1938 года, в г. Краматорске Донецкойобласти, нынешняя территория Украины. Трудным, голодным и трудовым быловоенное детство. Она и её младший брат оказались детьми вдов. Но тяга кобразованию была, когда её маленькую, шестилетнюю девочку, приняли впервый класс. В шестнадцать лет в 1954 году Зоя Павловна окончиладесятилетку и поступила в Кубанский селькохозяйственный институт навинплодоовощной факультет. В 1959 году она успешно окончила институт ипоступила на работу в колхоз «Красное знамя». Начиная с 15.06.1962 годаЗоя Павловна работала в Павловской средней школе № 62 сначала учителембиологии и домоводства, а в1968 году, после окончания Краснодарскогопедагогического института начала преподавать химию, и осталась ей верна доконца своей трудовой деятельности. «Помню с каким энтузиазмом Зоя Павловна показывала как правильно нужноделать обрезку винограда, как готовить манную кашу, как готовить котлеты. Их мы готовили у Зои Павловны дома в новой, только что отстроенной летнейкухне, потому что в школе не было возможности заниматься домоводством. Живои интересно проходили уроки химии, где нам Зоя Павловна показывала опыты,рассказывала об устройстве таблицы Менделеева, об атомах и электронах, атак же объясняла как нужно уравнивать коэффициенты в уравненияххимических реакций» - вспоминает Борщ Т.Ф. быв

 

шая ученица этой школы. Зоя Павловна очень интересный человек: интересный рассказчик, очень многочитает, отлично поёт, сама сочинят стихи, обладает недюжинным умом. Унеё всегда было интересно учиться. В 203 аттестатах зрелости стоит еёподпись как классного руководителя. Её «одноклассники» часто звонят,заезжают, поздравляют... Она воспитала не одно поколение. В настоящеевремя в школе обучаются уже внуки её первых выпускников. 47 летпроработала Зоя Павловна в школе. 27 июня 1978 года Указом ПрезидиумаВерховного Совета СССР её наградили орденом Трудового Красного Знамени, 25сентября 1986 года награждена медалью «Ветеран труда», имеет ведомственныенаграды. Но самая большая награда — это уважение её учеников. А для нас,молодого поколения самое главное сохранить память о страшных годах ВеликойОтечественной войны. Вот что рассказывает Зоя Павловна о тех страшных днях: Конец 2014 года. Но пока не видно конца войны на Украине. В г. КрамоторскеДонецкой области я родилась 28.06.1938 года. С большой болью в сердце, ачасто и со слезами на глазах я смотрела сообщения о военных действиях вКраматорске. Там остались мои родственники — жертвы войны 41 -45 годов,Зубова Татьяна (моя двоюродная сестра) во время войны осталась без обеихног. В госпиталь, где её лечили, поступил с фронта Богданов Игорь,лишившийся ног выше колена. Там они познакомились, поженились и сумелиродить красавицу дочь Светлану. После её свадьбы осталось только несколькофотографий её и её родителей. Переписка оборвалась вскоре после переездана Кубань моей мамы, и моя жизнь с 1954 тесно связана с Кубанью. Памятьбеспокоит, не покалечила ли эта гражданская война на Украине судьбу моейплемянницы, по какую сторону от линии фронта находится её семья, что сними? Она застала меня на Украине, в г. Краматорске Донецкой области в возрасте трёх лет. На девятый день после начала войны родился мой младший братВиктор. Отец до войны работал в службе безопасности на шахтах, былмобилизован на фронт в первые дни войны. Воевали и его четыре брата. НаДонбассе остались их жёны с малыми детьми: из Курской области в голодный1933 год уехали три брата - Павел, Алексей и Филипп, а Никифор и Яковушли воевать из родной деревни Прилепы, Пристенского района Курскойобласти. Когда немцы подошли уже к Краматорску, началась эвакуация. Насамодельные тачки три молодые матери погрузили самые необходимыйдомашний скарб, грудных детей (а с нами была ещё сестра моего отца тетяМария, у которой Василёк был самым маленьким, он родился в марте 1942 года)и двинулись в путь. Видимо, это было в конце лета 1942 года, к дорогомудедушке Маркову Петру Андреевичу. Кое-какие впечатления остались в моейпамяти. В пятилетнем возрасте кое-что в памяти остается. Я помню тесамодельные тачки-кибитки, на дугах которых были брезентовые крыши. Таким«большим», как пятилетний ребенок, приходилось надеяться на собственныеножки, а на тачках грудные, а иногда и взрослых жалели, сажали в тачки нотам доставалось по голове от тех самых металлических дуг. Но все равно,было лучше плохо ехать , чем хорошо идти пешком. Наконец мы добрались до любимого дедушки Петра Андреевича. С ним в однойхате с ним оставалась невестка с тремя детьми. Ей отгородили половинухатки, а трех невесток и дочь и ними одиннадцать внуков надо было как-торасселять. Для старшей невестки с пятью детьми соорудили жилье из дорожныхшпал. Семья Филиппа, единственного из пяти сыновей, оставшегося в живых,оказалась в Орехово-Зуево. Мой отец, самый младший из сыновей, по традициидолжен со своей семьей остаться с ро

 

дителями. Мой отец, самый младший из братьев, поэтому его семья осталась с дедушкойи бабушкой, с нами и тетя Маруся с Васильком. Так образовалась семья изсеми человек на каких-то 12-15 метрах квадратных. Четвёртую часть хатызанимала русская печь - спасительница от холода, кормилица, да ещё ипостель, потому что дедушка (бабушка вскоре умерла) размещался на печке подиагонали, а вокруг него поспать и погреться ложились мы, трое внуков. Наэтой же печке сушили зерно ржи, прежде чем перемолоть его на собственнойручной мельнице (сам дедушка её сделал из 2х жерновов), которая выручала исоседей. А какой ароматный вкусный и полезный ржаной хлеб, испеченный впечи на капустном листе. Надолго в памяти остался вкус блинов из гречневоймуки, пшенной молочной каши с душистым коровьим маслом. Да всего неперечислить, чем удивляла нас ответственная за питание тетя Маруся. Из этого военного (моего дошкольного ) времени всплывают в памяти такие«события», как появление не надолго моего отца. Его часть, видимо,проходила близко от нашего нового местожительства и вполне естественно емухотелось взглянуть на родившегося без него и уже подросшего сына. Из этойвстречи я запомнила только такую сценку: отец достаёт из чуланчика скрипку,он в молодости владел этим инструментом и веселил деревенскую молодёжь навечеринках плясовыми мелодиями) и начинает играть «барыню», а я пляшу, неотходя от него. Отец учит не только прыгать, но и вокруг него бегать... После этой встречи, отец оказался в штрафбате и вскоре погиб на Украинев Хмельницкой области. Следопыты из школы села Базалия отыскали сначаламою маму, а потом вели переписку с её внучкой, то есть моей дочкой Леной,прислали фото братской могилы и памятника с того места, где похоронен мойотец, Павел Петрович Марков. А похоронку на него мы получили в апреле 1944года. Это была уже четвёртая похоронка в семье моего дедушки, погиб самыймладший сын... В семье стоял всеобщий плач и я запомнила, что слёзы ялила на подушку с красной наволочкой в чёр

 

ный горошек. Так мы с братишкой стали сиротами и это определило наше будущее,фактически детство обошло нас стороной. Рядом со мной жилаодноклассница и троюродная сестра Валя, отец которой невредимый дошёл доБерлина и вернулся с фронта в орденах, медалях, с большим чемоданом тряпокдля жены и дочери. Но этой радости и предмета нашей зависти хватило ненадолго. Всеобщая послевоенная разруха, а потом и голод 1947 года «достал»всех. До 47 года была такая ситуация: не доели кусочки хлеба, валяются дотех пор, пока плесень появится, а тетя Маруся, кормилица наша, что самапекла этот хлеб и бережно относилась к нему, так вот она приговаривала намприметы: «Кто есть чуть заплесневелый хлеб обязательно будет хорошоплавать». Так вот, когда настал голодный 47 год, нам так хотелось хорошоплавать, но в закоулках стола, даже крошек этого хлеба невозможно былонайти. Помню случай с бригадиром, у которого в семье было пятеро детей, ужестали наливаться зерна ржи, но колоски еще зеленоватые, зерно мягкое; отецрешил порадовать детей, нарвал в карманы колосков, но до дома не донес,нашлись доносчики ( а их в сталинские времена было много) и загремел втюрьму, так называемый расхититель колхозного добра на пять , а то и надесять лет. Из тюрьмы семья его не дождалась, так как туда он ушел ужеопухшим от голода. В этом же 47 году мы учились в 3 -м классе Прилепскойсемилетки. Я помню, как в третьем классе для всех разновозрастных детейродители добыли в Курске единственный учебник «Родная речь». О тетрадяхприходилось только мечтать, только в первом классе выводили палочки, цифрыи буквы в тетрадях в косую линию, а потом в ход шли газеты, где писаличернилами от строки до строки. Трудно было добыть и фиолетовую таблетку, изкоторой можно было приготовить чернила. Приходилось использовать семенаподсолнечника с окрашенной скорлупой. Их заливали в чугуне водой,распаривали в русской печи, отцеживали, разливали в чернильницы-непроливайки. Вот в таких условиях в десять лет (меня в первый класс взяли в шесть лет)и закончилось мое обязательное начальное образование. В пятый класс моглипойти учится только те дети, чьи родители смогли обеспечить рабочее местосвоему ребёнку. Моей сестре-однокласснице отец сумел сколотить столик, амой дедушка вынужден был расстаться со своей скамейкой, на которой онплотничал. Так мы закончили в своей деревне семилетку, а средняя школа былав соседнем селе Пристенном, в двухэтажном бывшем барском доме километрахпя

 

ти- шести от дома. Мама от дедушки ушла в свою хатёнку, почти половину которой занималапечь, на ней спал брат, а мы с мамой на кровати. А рядом с печкой вхолодный зимы, мама пристраивала до 6-ти телят, спасая их в морозы в первыедни их жизни «в тесноте, да не в обиде»... А на кого обижаться? На Гитлера,фашистов? На войну лишившую нас детства? Но зато в своей хате мы километрана три оказались ближе к школе. И хоть порой приходилось нам с братомходить в одних и тех же резиновых сапогах ( я в первую смену, а потом онво вторую), мы смогли получить среднее образование. Трудно пришлось насрастить нашей маме - вдове. До двадцати коров приходилось ей доить вколхозе, выпаивать телят, заготавливать корм для фермы. За добросовестныйтруд она была награждена орденом «Знак почета», избиралась депутатомобластного Совета. С темна и до темна в колхозе, а домашние дела легли нанаши с братом детские плечи. Дома была тоже корова, доить которую иухаживать за ней приходилось мне. Мало того, заготовка корма на зиму лежалана наших с братом плечах. Рано научились мы косить, и грести и вьючитьсено или солому на телегу и привозить ко двору на телеге. Корова-священноеживотное в Индии, а у нас корова она - спасительница, потому что и молокамного давала, и огород помогала вспахать ( специальная упряжь для нё, бездуги, а достаточно было шлейки). Корм для неё заготавливать помогала. Втелегу запрягали, грузили на телегу сено или солому мы с дедушкой вдвоём. Яна -верху, притаптывала и вилами расправляла, а дедушка снизу подавал.Потом придавливали бревном и верёвками, чтоб не растерять драгоценный кормв пути. Пока ехали по ровной дороге, мы вдвоём восседали на возке, кактолько предстоял спуск с с горки, дедушка слезал с сверху, притормаживалодно из колёс телеги, чтоб оно не крутилось, а «гальмовало»- тормозило.Корову дедушка сводил под уздцы, а я наблюдала всё это сверху, гордаядоверием деда, ведь брат на три года был меньше, а мне 11-12 лет уже было. А как трудно заготавливать корм

 

 корове было!...Основная зерновая культура в колхозе — рожь, высокостебельное растение. Акосить надо вручную несчастным вдовам. Мужчин хватало чтоб оборудоватьинвентарь для ручной уборки. К косам приспосабливали деревянные то ли вилы,то ли грабли, на которые падали подрезанные косой стебли ржи, а потомложились на высокую стерню, подсыхали на ней. А внизу у земли оставаласьзеленая трава, которую можно было использовать на корм скоту. По этойстерне мы ещё собирали потерянные при косовице колоски. Ходили босиком, ачтобы не поранить ноги колючей стерней, скользили по ней как на лыжах... Вдевять- десять лет уже помогали рожь в снопы вязать, в копны складывать.А ещё надо было на огороде вы

 

растить, картошку, овощи... «Да разве об этом расскажешь,

 

 В какие ты годы жила,

 

 Какая безмерная тяжесть

 

 На женские плечи легла...»

 

 Эти слова А. Н. Некрасова о женской доле напрямую о нашей маме-труженице, которая не досыпала, не доедала, оставшись вдовой в тридцать летотдавала все силы на то чтобы её дети смогли выбрать правильный жизненныйпуть, вырасти грамотными, добропорядоч

 

ными людьми. В шестнадцать лет я закончила десятый класс с отличными оценками побольшинству предметов. Мечтала поступить в Курский педагогический институтна математический факультет, в школе я математику обожала. Но в числеприемных экзаменов была физика , а у нас в школе физика почти не велась, небыло учителей. Подвернулись попутчики на Кубань. В сентябре 1954 годаначалась моя учеба в кубанском сельхозинстите на винплодоовощномфакультет. Уже тогда был конкурс до пяти человек на место, но прочныезнания, полученные в школе, позволили без всяких протекций поступить винститут. Из двадцати пяти девчонок нашей девятой группы только две илитри были обеспечены материально, основное большинство были такой жебезотцовщиной учить и одевать которую мамы вдовы не могли. Но благодарясплоченности, взаимопониманию и взаимовыручке мы смогли получить высшееобразование, существуя, в основном на стипендию. В 1959 году получилидиплом агрономов и разлетелись во все концы страны по назначению. Чувстводружеского локтя в коллективе не покидает в течение всей моей жизни послеокончания вуза, через каждые пять лет мы как на свидание «летим» на встречис однокурсниками. Жить бы да радоваться... Однако, как только подходит 9 мая, я почему- то не могу не плакать вэтот день. Пока жива была моя мать, мне хотелось видеть её счастливой, новдова счастливой не может быть. Если бы отец живым вернулся с войны, другой была бы жизнь моегобратишки, не сумевшего противостоять болезням и трудностям переходного отсоциализма к капитализму периода. Даже год не прожил он в качествепенсионера, слишком мала была пенсия у инжира гидрометеоролога, чтоб нетолько семью прокормить, но ещё и на лекарства выделить средства. Вотпоэтому, видимо, и застилают слёзы глаза в день Победы детям вой

 

ны. На кладбище в х. Анапском мы в 2001 году похоронили одну измногочисленных тётушек моего мужа, Щербину Т.Ф. Их было две сестры, обебез детей, пришлось нам и похоронить их, и наследством распорядиться.Старшая , Вера - участница войны, в медсанбате её служба была, а младшаяТаня натерпелась голода, нищеты в Варениковской. Короче, ужетринадцать лет, как нет их в живых, а мы до сих пор вспоминаем их,пользуясь их наследством - спички, мыло...Война заставила их и в мирноевремя загото

 

вить «стратегический запас». Как хочется, чтоб ни наши дети, ни внуки, ни правнуки Елизавета и Андрюшане испытали подобной горечи, какая осталась на всю жизнь в детской душе,прикоснувшейся к военной и послевоенной разрухе. P.S.

 

 Мыло, спички, соль, хлеб- жизненно важные предметы. Так как спичкинегде было взять в лихое время, то огонь брал своё начало от кресала итрута, зажигали в какой-либо хате лампу коптилку, свечку или торф в печкеу кого либо тлел. Соседи шли на огонёк с ведром, накрытым тряпкой, а введре «лампа» из гильзы снаряда сплющенная, поджигали от соседскогоогонька эту «лампу» и бережно переносили огонь из хаты в хату. Так было унас в деревне, не лучше было 

 

и на Кубани.декабрь 2014 г.